Один почерк, один стиль - лживого, трусливого и жестокого преступления. Стиль воровской шайки, а не законной государственной власти, готовой отвечать перед миром за свои поступки.
Заявление главы "ДНР" Захарченко о создании "Малороссии", государства-призрака вместо Украины, российские власти пытаются выставить самодеятельностью. Несмотря на безумное содержание самой идеи, я уверен, что за ней стоят кремлевские кураторы, в головах которых по-прежнему блуждает бред о "русской весне" как об инструменте подчинения Украины путинскому режиму.
Идея Малороссии была сформулирована и вброшена кураторами в привычной для них шутовской, издевательской форме. Так, чтобы это выглядело несерьезно, но заставило бы задуматься и Киев, и Запад о готовности Москвы повышать ставки: вот, мол, недоговороспособность Киева к чему приводит, самопровозглашенным республикам приходится задумываться о независимости.
Этот озлобленный цинизм выглядит как угроза: надо что-то делать, когда взлелеянный Кремлем проект "Новороссии" провалился. Весной Россия признала документы самопровозглашенных республик, рубль стал официальной валютой, предприятия были «отжаты» у законных собственников. Этими шагами российские власти сразу же перечеркнули минские соглашения. Благодаря Минску-2 Кремль рассчитывал получить рычаг давления на Киев через особый статус нынешних правителей самопровозглашенных республик. Претворить эти планы в жизнь не получилось. Разрушенный Донбасс лежит уже третий год тяжелым бременем на плечах российских налогоплательщиков.
В арсенале у Путина остаются последние козыри. За абсурдными обещаниями создать "Малороссию" могут стоять вполне реальные планы по официальному признанию Москвой т.н. "ЛНДР", особенно в условиях необходимости создания "образа будущего" в преддверии президентских выборов. Конечно, на захват территории Украины до Днепра в Кремле всерьез не рассчитывают, но шантаж Кремля легко может стать реальностью в пределах границ Донецкой и Луганской областей.
Власть продолжит мучать Навального, и только активность общества сдерживает её жестокость
Как конституционный документ превратился в легковесный доклад