О. Журавлева ― Хорошо. Мы сейчас обращаемся к Илье Яшину. С его историей. От начала давайте.

И. Яшин ― У нас проверка подписей, график избирательной кампании отличался от других регионов.

О. Журавлева ― Это Костромская область.

И. Яшин ― Проверка у нас была позже. Поэтому у нас уже были перед глазами примеры и Новосибирской области, где забраковали подписи и сняли, уже люди голодали к тому моменту в знак протеста против снятия списка. У нас был перед глазами пример Магадана. Калуга примерно в одно время с нами подавала подписи. Но тоже было примерно понятно, как будет развиваться ситуация. Поэтому мы постарались максимально учесть тот опыт негативный, который накопили наши коллеги. Постарались максимально подстраховаться для того чтобы не попасть в те ловушки, капканы, которые избирательная комиссия расставляла. Одна из ключевых… заключается в так называемых «токсичных» сборщиках. Это люди, которые приходят к вам в штаб под видом сторонников, говорят о том, как они вас поддерживают, как хотят помогать. А потом приносят подписи, в которых специально сделаны мелкие ошибки, рассчитанные на то, что вы их не заметите и подписи потом будут браковаться. То есть вам приносят идеальный подписной лист, в котором, например, в серии и номере паспорта перепутана одна цифра. Для того чтобы вычислить эту ошибку, надо очень дотошно проверять и так далее. И расчет делается на то, что из-за таких мелких ошибок забраковать какую-то часть подписей.

О. Журавлева ― Нужный процент обеспечить.

И. Яшин ― Совершенно верно. Тем не менее, удалось нам вычислить большинство этих токсичных сборщиков, мы уже понимали, что их действительно очень много, что идет большая кампания, мы видели, как это работало в Новосибирске.

О. Журавлева ― Но вы же проверяли этих людей, когда они к вам приходили.

И. Яшин ― Собеседование. Вот приходит к вам человек, говорит, я ваш сторонник. Я знаю лидеров партии. Идеи партии. Я хочу вам помогать. Под видом волонтера приходит. Ну вот что ты с ним будешь делать. У него же на лбу не написано. Это такая технология.

О. Журавлева ― То есть против лома нет приема.

И. Яшин ― Потом нужно тщательно проверять. Приносит человек, мы выборочную делали проверку. Приносит человек подписной лист, мы лично объезжали и я в том числе этих избирателей. Звонили в двери, показывали подписи. Спрашивали: вы это подписали. Если какой-то процент вызывал сомнения, мы на всякий случай браковали все подписные листы. Не сдавали их в избирательную комиссию. Это была очень тщательная, очень кропотливая работа, которая дала результат, мы действительно собрали более 4,5 тысяч подписей и сдали 3 тысячи 9 подписей, в которых мы абсолютно уверены. Это была публичная кампания, действительно образцово-показательная кампания. У нас было достаточно и местных активистов, и приехали люди из других регионов. Из Санкт-Петербурга, Москвы, Вологды целая команда была. Был большой очень эффективно работающий штаб.

О. Журавлева ― А «токсичных» вы теперь вычислили, вы знаете кто они?

И. Яшин ― Знаем, конечно. Мы же всех проверяли. Вот приходит человек, мы проверяем его данные по социальным сетям. Если мы видим, что человек несколько лет назад был, например, на Селигере, ездил к «нашистам», мы сразу говорим: спасибо большое, что вы пришли, нет, мы с вами не будем иметь дело. У нас забраковали не так много подписей, как в других регионах. Потому что мы действительно, вооружившись опытом наших коллег, сделали все, для того чтобы подписи были идеальными. Нам для регистрации не хватило всего лишь 75 подписей. Из общего числа забракованных нам нужно отбить и у нас еще есть возможность на заседании центральной избирательной комиссии всего 75 подписей. Причем в отличие от других регионов у нас в основном подписи браковались по совершенно нелепым основаниям. Была небольшая часть, забракованная по базе ФМС, которую часть отбраковал графолог, но большинство подписей было забраковано из-за того, что члены избирательной комиссии трактовали специфику почерка сборщиков и избирателей как нарушение закона. Наиболее вопиющие примеры я уже озвучивал. Это избирательница с именем Васильевна, члены комиссии прочитали букву «с» как «н». Ванильевна. Сборщица Мария, у нее своеобразная буква «я», они прочитали как буква «е». Марие. И соответственно на этом основании забраковали…

О. Журавлева ― Типичное русское имя.

И. Яшин ― У нас была очень эмоциональная дискуссия на заседании избиркома.

О. Журавлева ― Но вы не подрались.

И. Яшин ― Слушайте, мы приличные люди. Мы ни с кем не деремся.

О. Журавлева ― Вы когда говорите «эмоциональная дискуссия», я представляю себе кошмар.

И. Яшин ― Но все в рамках. Я апеллировал к избирательной комиссии и говорил, друзья, сборщица ей 27 лет, она имеет высшее образование, с вашей точки зрения получается, да, вы прочитали ее имя таким образом, что с вашей точки зрения, получается, что взрослый человек с высшим образованием пишет свое имя с ошибкой. Понятно, что это такая специфика почерка. И то, что вы трактуете специфику почерка не в пользу избирательного объединения, выступаете как запретительный орган, явно демонстрирует вашу предвзятость. Не надо так поступать. Вы не запретительный орган. Вы обязаны организовывать выборы, стимулировать, максимально вовлекать граждан и политические объединения к участию в выборах. Тем не менее, было естественно принято решение единогласное о том, чтобы не допустить нас к выборам. Однако мы будем продолжать биться. Я понимаю, что звучит в части наивно, я понимаю, что есть системное решение снимать демократическую коалицию. Парнас на выборах во всех регионах. Тотально. Но, тем не менее, мы эту борьбу доведем до конца. И будем биться за каждую подпись. Завтра мы с утра подаем жалобу в Центризбирком. Наши юристы дописывают сейчас жалобу. Мы подготовим возражения на каждую, уже подготовили. Сейчас мы это все оформляем в виде жалобы в Центризбирком. Будем биться за каждую подпись. Потому что то, что случилось с моей точки зрения это не просто нарушение Конституции и принципа равноправия партий, это грубое неуважение к гражданам России. Которые подписывались за нашу партию, которые готовы были проголосовать, и хотят проголосовать за нашу партию. Это грубое неуважение к их правам. И к их праву самому главному на представительство.

О. Журавлева ― У меня только один вопрос: почему так получилось, вроде везде схема работала одинаково, откуда появился арест и задержание за проникновение в личные данные.

И. Яшин ― На самом деле это тоже в значительной степени системная история. Потому что снимают конечно разных кандидатов. Только уголовные дела возбуждают исключительно против демократической коалиции, которая сформирована на базе Парнас. Мы единственная политическая сила, которая сталкивается не только с административным, но и с полицейским давлением. Очень драматически развиваются, к сожалению, события в Костроме. Где арестован начальник нашего штаба Андрей Пивоваров, это не единственный эпизод, возможно, будет возбуждено уголовное дело в Новосибирске, где чуть ли ни 4 следователя по особо важным делам занимаются тем, что не была выплачена компенсация одному из «токсичных» сборщиков. Сумма 7,5 тысяч рублей. Приехали следователи из Москвы и так далее

О. Журавлева ― В особо крупных размерах.
Г. Албуров ― Лично поручение Бастрыкина есть этим заниматься.

И. Яшин ― Безумие.

О. Журавлева ― Как же можно было при такой тщательности не заплатить одному «токсичному» сборщику.

И. Яшин ― Это рисовщик. Мы написали на него заявление в полицию, что он мошенничал. А он написал встречное заявление. Я не исключаю, что будет уголовное дело в Магадане, против наших «парнасовцев» в Калуге. Потому что системное решение заключается не только в том, чтобы снять нас с выборов, а чтобы отбить любое желание участвовать в политической борьбе в любой форме. Через выборы, через уличные акции протеста, через антикоррупционное расследование. С нами ведется самая настоящая война. Людей сажают, бьют, арестовывают. Что касается конкретно Пивоварова, Андрей делал все для того, чтобы использовать любую возможность, не нарушая закона, проверить подписи на их достоверность, чтобы не было ни одной возможности придраться. Его обвиняют в том, что он нарушил уголовную статью 272.3, то есть осуществил неправомерный доступ к охраняемой законом информации. Однако у следователей нет до сих пор ни одного доказательства того, что Андрей действительно нарушил Уголовный кодекс, эта статья образует состав преступления только в том случае, когда вы не просто смотрите в монитор, а либо копируете информацию, либо вносите туда коррективу. Либо модифицируете базу данных. Ничего подобного Андрей не делал. У следствия нет ни одного доказательства. Более того, нет доказательства даже того, что Андрей в эту базу заходил. Все, что они смогли ему вменить – то, что он находился в здании УВД и разговаривал с одним из сотрудников полиции, который также арестован. Сотрудник полиции изначально дал показания, которые были истолкованы против Андрея, однако позже в присутствии адвоката он признался, что показания были даны под давлением, что он под давлением следствия оговорил Андрея. И от этих показаний отказался. Тем не менее, Андрея до сих пор держат за решеткой.

О. Журавлева ― А сотрудник УВД?

И. Яшин ― Он тоже сидит в тюрьме. Там две статьи: превышение служебных полномочий и 272-я статья. У Андрея — подстрекательство к превышению служебных полномочий и 272-я статья. Завтра будет суд по мере пресечения Андрею. Адвокаты подали жалобу на заключение его в СИЗО. И мы очень рассчитываем, что все-таки здравый смысл возобладает и нам удастся Андрея вырвать из клетки. Добиться его освобождения. Хотя надежд не очень много, потому что мы видим, с каким ожесточением, злобой эта власть прогнившая ведет борьбу с демократической коалицией. Если говорить откровенно, судьба моего товарища заботит меня гораздо больше, чем решение избиркома, допустят нас до выборов или нет. Потому что это действительно драма.

О. Журавлева ― Я прошу прощения, что я такую вещь спрашиваю. А почему под него копали, а не под вас?

И. Яшин ― Копали под всех. Посадили тех, и я думаю, что там уголовные дела будут возбуждать на тех, на кого смогли что-то собрать. Если бы был какой-то повод возбудить на меня уголовное дело, не сомневайтесь, будет возбужден. Возникают систематические попытки спровоцировать, как было несколько месяцев назад в Ярославле. Когда на меня напал один из членов «Единой России», я дал ему сдачи, на меня возбудили уголовное дело. К счастью благодаря адвокатам я сумел добиться амнистии. Было возбуждено уголовное дело в свое время на Албурова по еще более смехотворным основаниям, что он сорвал картонку с забора. Поэтому мы прекрасно понимаем, с чем мы имеем дело, и как с нами будут бороться. То, что нас снимают с выборов это не самая большая проблема.

О. Журавлева ― Программа «Ищем выход» продолжается. Кто боится оппозицию в регионах – уже смеются, никто ничего не боится. А зачем столько усилий возникает. Кому мешает депутат, извините, конечно, в Магадане и так далее.

И. Яшин ― Никому не мешает.

О. Журавлева ― Он опасен?

И. Яшин ― Был такой депутат Немцов. Вы возможно слышали.

О. Журавлева ― Здесь речь идет о не самых перворядных фигурах.

И. Яшин ― Спасибо большое. Доброжелательный комментарий.

О. Журавлева ― Хорошо, Яшина знают.

И. Яшин ― На самом деле дело не в имени. Дело в том, насколько человек готов работать. Насколько он мобилизован и готов к работе. Немцов добивался результатов в Ярославле не только и не столько благодаря своему имени. Благодаря ежедневной кропотливой работе. Вот они копали декларации о доходах вице-губернаторов, искали какие-то нарушения. Нашли. Выяснили. Опубликовали, судились, добились отставки. Вот они копали декларации на губернатора. Остался бы Немцов жив, нет сомнений — до конца года Ястребов был бы отправлен в отставку. Потому что он этим занимался очень профессионально, последовательно, кропотливо. И не имеет значения, Немцов, Албуров, Яшин, Андрейченко, Савин, если человек мотивирован, работает и относится профессионально и ответственно к своему делу, он является огромной занозой для любого губернатора. Потому что как работают эти губернаторы, мы примерно представляем. Мы видим разбитые дороги, прогнившее ЖКХ, что они абсолютно не готовы отвечать на любую критику. Наличие оппозиционного независимого депутата является огромной проблемой для региональных властей, а на самом деле и для федеральных властей. Потому что наличие эффективно работающего независимого регионального депутата разбивает тезис о том, что оппозиция может только критиковать, что она ничего не делает, что это просто болтуны. Поэтому очень легко критиковать оппозицию за то, что она ничего не делает, если вы не даете ей возможность даже участвовать в выборах.